Глава 1. Помощь от Слизерина?

Когда спустя несколько часов Гарри и Рон вернулись, они обнаружили Гермиону, сидящую над несколькими большими книгами, но против обыкновения не обращающую на них ни малейшего внимания. Вместо этого она, кипя от ярости, беззвучно проклинала Драко, Гарри, Рона и весь мужской пол вообще.

- И почему им обязательно надо все портить? Хорошо, если бы они…

Тут она увидела Гарри с Роном, заходивших в комнату с широкими ухмылками на лицах, дружески похлопывающих друг друга по плечу, и замолчала.

- А ты видел лицо Хагрида, когда мы вернулись и обнаружили, что фляга совсем пустая? – Рон расхохотался, почти согнувшись пополам, но все еще пытаясь идти дальше.

Гарри хлопнул его по спине и тоже рассмеялся.

- Да, а потом еще Клык наступил себе на хвост и метался по всему двору… - Гарри довольно неудачно попытался изобразить муки бедной собаки, и они с Роном окончательно сползли на пол от смеха на полпути между дверью и столом.

Им потребовалось некоторое время, чтобы успокоиться и взять себя в руки, прежде чем они заметили, как Гермиона смотрела на них. Они несколько раз глубоко вздохнули и попытались скрыть свое веселье.

- Что случилось, Герм? – спросил Рон, но вместо ответа Гермиона просто повернулась обратно к своим книгам, которые не задавали глупых вопросов и не смеялись над какими-то им одним известными шутками.

- Она, должно быть, по-настоящему проглотила одну из этих книг… - Гарри крякнул и опять расхохотался. Рон бессильно хлопнул рукой по столу перед тем как в очередной раз согнуться пополам. Впрочем, их веселье быстро увяло, как только они опять почувствовали на себе тяжелый хмурый взгляд Гермионы. Они притихли и уселись на стулья рядом с ней.

- Веселитесь? – спросила она с каменным лицом.

- Гм… ну, не то чтобы… - Гарри вовсе не хотелось угодить под горячую руку.

- Да, на самом деле все это было ужасно скучным, - добавил Рон.

После этого тема была окончательно исчерпана. Гермиона не хотела больше слышать ни слова об этом, а Гарри с Роном тем более не настаивали. Однако после некоторого времени, проведенного в напряженной тишине (такие моменты между ними вообще в последнее время становились все более частым явлением) Гермиона начала понемногу расслабляться и оттаивать.

- У вас есть какие-нибудь планы на вечер? – спросил Рон у остальных.

- Нет, только учёба, - ответил Гарри, пытаясь принять вид прилежного студента, хотя все трое знали, что максимум, на что он окажется способен – это на какую-нибудь небольшую домашнюю работу по одному предмету.

- А что насчет тебя, Герм? – спросил Рон, пробуя изобразить искреннее любопытство.

- Ну, на самом деле у меня есть планы, - ответила она со вздохом. Нельзя было сказать, что она чувствовала хоть малейший энтузиазм по этому поводу.

- Что за планы? – ошеломленно спросил рыжеволосый.

- Ну, - казалось, что она сильно сомневается, стоит ли им это сообщать, - мисс Дездемонда, - имелась в виду их новая преподавательница по Защите от Тёмных Искусств, - пригласила некоторых девчонок к себе в комнату на что-то вроде девичника.

Мисс Дездемонда была молодой и очень интересной особой – она была из тех умных и предприимчивых молодых женщин, которые, казалось, знали все на свете, и вместе с тем она была очень мила и дружелюбна по отношению к старшекурсницам. Большинство учеников обожали ее, а некоторые мальчики даже влюбились, но Гермиона находила ее несколько недалекой.

- Мы собираемся всего лишь сплетничать, красить друг другу ногти на ногах и все такое, но я была приглашена, и будет невежливо не пойти.

Гарри и Рону опять пришлось бороться со смехом. Даже мысль о том, что их друг Гермиона будет заниматься всеми теми глупыми типично женскими вещами, была смехотворной. Рон сдался первым – прыснув, он забрызгал слюной весь стол и книги Гермионы. Гарри скоро последовал его примеру, и сцена опять повторилась – мальчики повалились на пол со стульев, согнувшись пополам и задыхаясь от неудержимого смеха, как пара идиотов.

Гермиона только закатила глаза и собрала свои вещи. На пути в спальню она все еще слышала смех Рона и Гарри, так и не вставших с пола.

- Только представь – Гермиона красит ногти на ногах у Панси Паркинсон и сплетничает с ней о маленьком, милом Колине Криви! – выговорил Рон, сотрясаясь от смеха. – Я думаю, что, когда она вернется, то будет выглядеть, как клоун – как тогда, на вокзале, только вдобавок вся в бигудях и в каком-нибудь жутком платье.

Она не остановилась, чтобы дослушать ответ Гарри, а вместо этого ускорила шаг и добежала до комнаты почти в слезах. Она и так чувствовала себя не в своей тарелке из-за необходимости одеваться и вести себя более женственно, но шуточки Гарри и Рона стали последней соломинкой.

- Почему сама идея о том, чтобы я могу краситься и укладывать волосы, заставляет всех смеяться? – громко вопросила Гермиона, бросив стопку книг на свою кровать. – Я такая же девушка, как и все те, которыми Гарри и Рон так восхищаются, - добавила она, пробуя убедить пустую комнату и себя заодно, что это правда. – Я могу стать такой же красивой, как Флёр, или такой же обаятельной, как Чоу, - уверенно сказала Гермиона, залезая под кровать и пытаясь найти большой саквояж с косметикой, который до этого она старалась спрятать, как дневник с плохими отметками. Конечно, такого с Гермионой никогда не случалась, но она воображала, что это должно быть так же ужасно, как парочка деятельных родителей, озабоченных улучшением твоего внешнего вида только из-за того, что тебя ни разу не приглашали на свидание.

- Что, между прочим, не совсем так, - проворчала она из-под кровати, подняв целую тучу пыли. Косолап, свернувшийся клубком на кровати, навострил уши.

- Я была на свиданиях. Много раз, – пропыхтела Гермиона, наконец вытаскивая все свое хозяйство из-под кровати. – Во-первых, Виктор, и, кроме того, в прошлом году Невилл опрокинул на меня мороженое.

Конечно, это произошло случайно, но затем он проводил ее в ванную, чтобы помочь привести себя в порядок, что было причиной еще одного конфуза. Парвати Патил вышла из одной из душевых кабинок именно в тот момент, когда Невилл, заикаясь, извинялся в двадцатый раз и тер ее мантию мокрым полотенцем, не замечая, что она и так уже промокла насквозь от его усилий и что он только размазывает всю ту еду, которая упала на одежду Гермионы с ее же вилки. Парвати потом рассказывала, что Невилл пытался возбудить Гермиону, и вся школа смеялась по этому поводу целую неделю.

Она съежилась от этих воспоминаний и посмотрела саквояж, теперь стоявший перед ее кроватью. Потом рассеянно погладила Косолапа, совсем обленившегося за последнее время.

- Ленивый котёнок, - нежно прошептала Гермиона.

Затем она тщательно проинспектировала содержимое чемодана. Все эти флаконы, тюбики и бутылочки вызывали у нее чувство беспомощного недоумения, но через некоторое время она удовлетворенно кивнула и направилась в учительское крыло замка.

***

Александретта Дездемонда была настолько же загадочной, насколько длинным было ее имя. Любимая преподавательница всех студентов, даже слизеринцев, она была известна своим обаянием и игривым любопытством ко всему на свете точно так же, как и недюжинным магическим талантом. Некоторые считали, что единственная причина того, что на должность преподавателя по защите от тёмных искусств выбрали именно ее, была прихоть очарованного ее улыбкой Дамблдора. Однако нельзя было сказать, что она не годилась в преподаватели. Она знала о способах защиты очень много, хотя и сказала студентам, что до начала преподавания занималась этим больше как хобби, и уж точно никогда не рассматривала свое увлечение как основу для карьеры. Ее родословная насчитывала ошеломляющее количество ведьм, колдунов и волшебников - казалось, даже Люциус Малфой не мог придраться ни к чему относительно мисс Дездемонды, хотя он долго пытался. Когда он попробовал использовать в качестве аргумента то, что она женщина, каждый член Попечительского Совета поднял руку, прося слова и возражая против этого, после чего Малфой вынужден был молча кивнуть и больше не пытаться возражать против этой кандидатуры.

Если бы он проведал относительно другого ее хобби, у него нашлось бы гораздо больше причин для возражений. Дело в том, что Дамблдору Александретту рекомендовал Артур Уизли. Ранее она сотрудничала с Министерством Магии по линии расколдовывания маггловских предметов быта, и была одним из лучших специалистов в разрешении наиболее трудных задач. В ходе выполнения всех этих заданий она заразилась от мистера Уизли огромным интересом к магглам и всему маггловскому миру.

Гермиона бормотала под нос длинные инструкции, данные профессором Дездемондой, проходя через совершенно незнакомые залы, погруженные в темноту. Портреты провожали ее взглядами и неодобрительно перешептывались относительно студента, который непонятно зачем направлялся в учительское крыло.

- Четвертая дверь после обезглавленного Мерлина, двенадцатый поворот направо… и это должна быть та дверь сразу после греческого фонтана на дальней стороне, - прошептала она, останавливаясь перед большой деревянной дверью. Она поставила саквояж у ног и нервно пригладила волосы.

- Ну, вот я и пришла, - она тихо застонала, задаваясь вопросом, что она вообще здесь делает, в то время как ее рука стучала в дверь.

Почти немедленно дверь распахнулась, и на пороге возникла высокая, изящная мисс Дездемонда с черными струящимися волосами до плеч, идеально подобранными очками в форме кошачьих глаз и кроваво-красной помадой на губах. Она протянула к Гермионе руки и ослепительно улыбнулась, показывая белоснежные зубы.

- Гермиона, дорогая! Я так рада, что ты смогла прийти! Ты наш почетный гость! – с этими словами мисс Дездемонда быстро втянула девушку в прихожую, не давая ей опомниться.

Несмотря на то, что двери комнаты преподавателей были расположены очень близко друг к другу, внутри комната была просто огромной. Из прихожей открывался вид на просторный холл, который в свою очередь вел в большую открытую гостиную, в которой уже находилось несколько старшекурсниц, листающих магглские журналы и красящих друг другу ногти.

- Девочки, посмотрите, кто к нам пришел!

Гермиона застенчиво кивнула в ответ на множество фальшивых улыбок и дружелюбных приветствий, затем прошла в богато обставленную комнату, повинуясь мягкому давлению нежной руки хозяйки. Она примостилась на краю шикарного кожаного дивана, прижимая к груди свой чемоданчик. Все глаза немедленно устремились в его сторону. Гермиона почувствовала себя кроликом в окружении ястребов и, прижав саквояж к себе поближе, попробовала спрятаться среди многочисленных подушек, раскиданных по дивану.

Медленно, как в замедленной съемке, все придвинулись ближе и начали тянуть чемоданчик на себя, а заодно ощупывать волосы и одежду Гермионы. Мисс Дездемонда с невнятным визгом опустилась на колени перед диваном, вырвала чемодан из рук девушки, опустила его на пол и принялась быстро рыться в содержимом.

- Ну что, девочки, по-моему, Гермионе не помешает наша помощь, не так ли? – сказала она с усмешкой, держа в руках вульгарную ярко-розовую помаду, которой мать накрасила Гермиону на вокзале. Гермиона, дрожа, закрыла глаза и стала покорно ждать, что будет дальше.

В бигудях, румянах, контурном карандаше и под красящим заклинанием, Гермиона провела следующие несколько часов своей жизни с крепко зажмуренными глазами и крепко сжатыми кулаками. Она расслабилась, когда девушки наконец разжали ей кулаки, чтобы накрасить ногти, решив, что все не так плохо, пока ей не обязательно появляться в таком виде на публике. Кроме того, ей было легче смириться со случившимся, помня о том, что это сделает ее родителей счастливыми. Как бы то ни было, час спустя большинство девушек с ней закончили и занялись собой, оставив Гермиону в компании мисс Дездемонды и не отрывающей от нее глаз Панси Паркинсон.

Панси не говорила ни слова, но с неослабевающим вниманием наблюдала за руками Алекс, как попросила называть себя мисс Дездемонда. Гермиона решила, что ей нравится активная, пусть даже немного чересчур, профессор, и теперь задавалась только одним вопросом – как ту занесло в преподаватели по защите от тёмных искусств? Панси, казалось, восхищалась новой учительницей, точно так же, как и остальные девчонки, чуть ли не валявшиеся у нее в ногах, однако в отличие от них предпочитала сохранять чувство собственного достоинства.

Панси и Гермиона обменялись несколькими напряженными, хотя и не ненавидящими взглядами, слушая рассказ Алекс о ее днях, проведенных в Хогвартсе и о том, как правильно накладывать тени для век. Когда все было сделано, они подвели Гермиону к зеркалу и позволили ей взглянуть на себя. Она должна была признать, что выглядела очень хорошо. Они выстригли ей челку и покрасили волосы фирменным заклинанием профессора. Теперь они были почти черными, совсем как у Алекс.

Ее макияж был почти незаметным и смотрелся намного лучше, чем результат стараний ее матери, однако что-то все равно было не так. Гермиона наклонила голову под другим углом и попыталась понять, что именно.

- Тебе не нравится? – обеспокоенно спросила Алекс, тоном больше студентки, чем преподавателя.

- Нет, наоборот, - ответила Гермиона, трогая челку и немного вьющиеся на затылке волосы. – Это просто… - она запнулась, касаясь своих тонких розовых губ.

- Да, что-то не так, - через мгновение согласилась профессор, тоже склонив голову набок и внимательно изучая лицо Гермионы.

- Кажется, я знаю, чего не хватает, - неожиданно сказала Панси. Это было ее первое слово за вечер. – Не возражаешь, если я кое-что подправлю? – спросила она тоном, ясно предупреждающим, что любые возражения не принимаются.

Гермиона сглотнула и молча кивнула.

- Действуй, Панси, - сказала профессор и посторонилась. Панси проложила себе дорогу через сборище девчонок и вскоре вернулась с охапкой косметики.

- Я схожу посмотрю, чем там занимаются остальные, - сказала Алекс, отворачиваясь.

Гермиона осталась наедине с великой и ужасной Панси Паркинсон из Слизерина. Она хотела убежать, но знала, что это бесполезно. Гермиона не знала, хотела ли Панси действительно ей помочь или это была очередная хитроумная уловка, чтобы унизить ее еще больше. Слишком испуганная, чтобы двигаться, она просто позволила Панси начать делать свое дело.

- Вот, иди умойся, - грубо сказала Панси, вручая ей влажную губку. Гермиона сделала, как было велено, и стала ждать, что именно хотела сделать Панси.

Та начала с того, что заново наложила основу и пудру более светлого оттенка, чем в прошлый раз. Затем – черный карандаш, черно-коричневые тени для глаз и насыщенная коричневая с фиолетовым оттенком помада.

- У меня нет ничего даже похожего, - заметила Гермиона. Вся косметика, которую купила ей мать, была или очень светлой, или слишком яркой.

- Это моё, - бесстрастно ответила Панси, профессионально подводя ей брови.

- А-а, - протянула Гермиона и нахмурилась. Здесь явно было что-то не так.

Когда Панси закончила, мисс Дездемонда подошла, чтобы оценить результат.

- Ничего себе… просто потрясающее преображение, Панси. И отличное использование цвета, между прочим. Она кивнула Гермионе. – Теперь можешь посмотреть.

Гермиона повернулась к большому зеркалу. Сначала она даже не узнала себя. Девочка… нет, молодая женщина, глядевшая на нее из зеркала, была уверена в себе и очень привлекательна. Единственной вещью, выбивающейся из общего образа, был ее потрясенный взгляд, хотя то, что она видела в зеркале, сразу же придало ей внутренних сил и уверенности.

- У меня есть кое-какая подходящая одежда, чтобы завершить имидж, и ты можешь одолжить ее, пока не купишь себе что-нибудь похожее, - сказала Панси, критически оглядывая Гермиону из-за ее плеча.

- Спасибо, - только и смогла ответить Гермиона.

Панси повернулась, чтобы уйти, и Гермиона остановила ее, положив слизеринке руку на плечо.

- Зачем? – просто спросила она.

- Потому что я уже устала смотреть на твою унылую физиономию. И не надо меня благодарить – я делаю это не для тебя. Мне просто действительно не хотелось бы видеть твое жутко накрашенное лицо еще хоть раз.

Затем она посмотрела на руку Гермионы на своем плече.

- И если ты еще хоть раз до меня дотронешься…

Она замолкла, так как Гермиона немедленно отдернула руку, и ушла, не оглядываясь.

Сначала Гермиона была потрясена необычайной добротой Панси, затем ее грубым ответом. Потом она решила, что ей не о чем волноваться и присоединилась к остальным старшекурсницам, загадочно улыбаясь и строя планы на следующий день.